ИСТОРИЯ штаны Как говорит британский ученый, который когда-то был свидетелем экспериментов на животных

"Второй случай касался штаны, новорожденного stumptail макака. Несуразная, с большими липкими выезда уши, он, тем не менее красиво. Как и любой другой ребенок макаки, ​​он бы были огромные круглые глаза и провел бы ранние месяцы, даже годы его жизни цепляясь за его матерью. Ни один из тех вещей, применяются к Britches потому сразу же после рождения в университете научно-исследовательского центра в Калифорнии в Риверсайде, Лос-Анджелес, в 1985 году, он был отстранен от своей матери и его веки были сшиты вместе.Швы, которые ослепили его не было даже аккуратные, хирургические швы опыт, но огромные грубые стежки с толстой бечевкой, стежков безразличия, эквивалент шить глаза у человека с строку.Так отчаянно было это маленькое существо для комфорта, что он будет цепляться на и обнять ничего помещен в клетке - одеяло, небольшой приятную игрушку, ничего. Но, лишены всякого утешения, все материнской заботы, и хранится в стерильном и бесплодной клетке без стимуляции, он был в основном разрешено только мягкий цилиндр цепляться.Смотря одно животное нанести такой интенсивный страдания другим, особенно один так невинно и непонимающе, несомненно, худшее зрелище, которое я когда-либо видел в своей жизни. И причина для этого эксперимента? Чтобы определить влияние слепоты на детей.Вивисекторы из Университета Калифорнии извинился их использование обезьяны, сказав, что распорядок дня жизни детей сделал это слишком сложно работать с ними.Какой вид ума, возможно, задумал это и, возможно, более важно, могли бы его выполнил?Широкие работы я сделал на вивисекции привели меня к выводу, что большинство вивисекторы попадают в одну из двух категорий. Для первого, все, что имеет значение причина и следствие. У них нет абсолютно никакого понятия страданий, ни совести о том, что они делают. Они штурмом в лабораторию, администрировать инъекции или ударов или принудительного кормления, штурмовать снова и дождаться результатов. Они, в ее истинном толковании, психопатов науки.Второй тип является садистом. Мы были воспитаны с верой, повторяется и железобетонные каждый раз вивисекторов докладами о своих работах, что они принимают участие в нем неохотно и в наших интересах. Это нонсенс. Многие из этих людей, очевидно, получить кайф из пыток они управляют и название игры это сила. Существует не тени сомнения в моей голове, что они будут делать те же самые вещи для человека, не задумываясь, если бы не было дано легитимность. Там не было недостатка в ученых и врачей, желающих осуществлять отвратительные эксперименты на людях в Бухенвальде и других концлагерях. Возможно, еще более страшно, там почти не было длины, к которой британские и американские силы безопасности не будут идти для того, чтобы дух этих людей из Германии в конце войны и спасти их от суда, чтобы иметь доступ к их знаниям. Это садистские порода ученых не было внезапно появляются из ниоткуда и жить только в нацистской Германии. Они существуют во всем мире. "История Britches имеет более счастливую концовку, чем большинство жертв вивисекции. Он был освобожден от страданий, когда еще молодой ребенок, швы удаляются из его глаз и с долгим и болезненным процессом пытается восстановить острую психологическую травму, проводимую. Было бы приятно думать, что это сострадательным ответ был инициирован Вивисекторы, ответственными за его боли - но это не было. Это стало возможным только потому, что Фронт освобождения животных (ALF) ворвались в лабораториях и отпустил его, найти любящего и заботливого убежище, где он будет в безопасности.Это довольно трудно для меня, отвечая на вопрос журналистов о моих взглядах на ALF.Вопрос, как правило, ставится в сочетании с предполагаемой ALF насилия в отношении людей, и я знаю, что любая смутно поддержку реакция будет использоваться как палка, с которой бить меня и мою организацию, в частности, как я работаю так много с молодежью. Конечно, я не поддерживают ни одного действия, создающие угрозу для жизни или безопасности. Но когда я смотрю на кадры ужасной жизни Брюки "в руках его вивисекторы а затем через несколько месяцев после его спасения, мое сердце выходит к тем, кто достаточно храбр, чтобы с риском для собственной свободы, чтобы освободить его от такой убогой существования.