До этого места в посёлке им. А. Космодемьянского доберётся не каждый: кто-то не найдёт дороги среди похожих садовых участков за одинаковыми заборами, кто-то откажется пробираться по разбитой просёлочной дороге, а у кого-то просто не возникнет желания посещать приют, где живут бездомные собаки. Бывшие бездомные.

Тех, кто всё же рискнул сюда заглянуть, на подходе встречает разноголосый собачий лай: это приютские питомцы услышали, что к ним идёт человек. Им вторят хозяйские собаки, живущие на окрестных участках. Эта какофония оглушает и звучит крайне угрожающе для непосвящённых.

«Не опасно заходить?» — поинтересовалась я, когда приезжала сюда первый раз. «Нет, это они радуются», — объяснила Маша. Маша и есть человек, который создал этот приют, собрав собак из самых неподходящих для животных мест. Каждый вечер после работы она едет из Калининграда в посёлок, чтобы накормить и напоить собак, почистить вольеры. Я спрашиваю, занимается ли приютом ещё хоть кто-то. Нет, никто.

«Часто кто-то звонит, говорит: вот, у нас собачка, некуда девать. Я приезжаю, забираю, — рассказывает Маша. — Иногда из клиники. Народ привозит на усыпление, я себе беру. Два раза съездила на живодёрку, оттуда собак забирала, но больше я туда ездить не могу, мне хватило».

«Двух собак, скажу честно, мы просто украли, — признаётся Маша. — Один был старенький, с опухолью на хвосте, нам его не отдавали. Сидел на цепи. Ну, теперь у нас, ему отрезали хвост, он старый, глухой. Это Барсик. Вторая, которую мы украли, была в ужасном состоянии, одни кости, сидела на цепи. Мы просили хозяев: „Отдайте нам эту собаку", — нет, говорит, она нам нужна. Это Герда, видели её? Была такая тощая, ужас, сейчас вон какая толстенькая». Собаки в вольерах и вправду совсем не выглядят голодными или несчастными, на их мордах скорее любопытство. В углу свалены куски мяса — будущая трапеза. Собаки ими не интересуются: сыты. «Есть только одна, с живодёрки, она наголодалась, за еду всех готова разогнать. Её приходится отдельно держать», — объясняет Маша. Живодёркой она называет Службу защиты животных.

Котов девушка тоже подбирает на улицах, но их приходится отвозить на передержку: в питомнике для них нет условий. Передержка — это квартира, владельцы которой согласны принять у себя бездомное животное на неопределённый срок, пока не найдутся подходящие «ручки», то есть хозяева, или хотя бы приютить на время лечения. Сам приют представляет собой садовый участок, на котором расположены деревянные вольеры с сеткой и несколько будок. В вольерах, будках — собаки, собаки. Большинство непонятного рыже-коричнево-чёрного окраса, как водится у дворняжек. «Есть одна овчарка», — уточняет Маша на вопрос о породах. Овчарку сюда привезли из Светлого.

«Пару раз щенков подкинули, — рассказывает хозяйка приюта. — Один раз прямо на территорию перекинули маленького. Щенков я стараюсь не брать, сейчас у меня только взрослые собаки. Щенкам нужны другие условия, более тёплые вольеры. У меня вот недавно был тут парвовирус, болели. У щенков 80 процентов невыживаемости».

Каждая подкинутая собака — это лишний рот, отнятое у других животных время. Щенков, впрочем, несколько проще пристроить, чем взрослых собак: у тех шанса найти настоящий дом практически нет.

«Я всяких беру, — рассказывает Маша. — Больных и таких, самых страшненьких, по мнению других. У меня слепая собака есть, и ничего. Живёт в вольере, прекрасно ориентируется. Её усыпить хотели: зачем, мол, она нам нужна слепая? А собака здоровая. Я её взяла. Как часто у меня забирают собак? Вообще почти не забирают. Мы вот четырёх щенков устраивали три месяца, и то нам одного назад вернули. Это хорошо, что вернули! Могут же просто выкинуть. Я всегда говорю: если вам собака стала не нужна, не понравилась — возвращайте мне назад, не стесняйтесь. А то мы пристроим животное, а потом находим его где-нибудь. Вот этого щенка вернули — он писал на ламинат, для хозяев это неожиданность. А ещё был случай: взяли французского бульдога, через пару дней звонят: он рычит на нас. А бульдог же не рычит, они хрюкают. Ну что поделать, забрала назад. Мы его до сих пор пристраиваем».

Этот приют в Косме существует с 2009 года. Маша, тогда 26-летняя девушка, с мужем переехала в посёлок. «Я подобрала одну кошечку, потом другую кошечку…» — смеётся Маша. А затем случилась находка — старенький бультерьер. Обследование показало, что у собаки метастазы. «А у меня тогда такой настрой был — тянуть до последнего, — рассказывает Маша. — Но всё равно пришлось усыпить. А через две недели видим объявление: пропал бультерьер. Поздно увидели!»

После этого процесс образования приюта было уже не остановить: на родительском садовом участке Маша поставила вольеры и будки, провела свет и собрала там своих питомцев. С мужем, кстати, отношения испортились именно после истории с подобранным бультерьером: он, хоть и любит животных, не захотел принять полноценного участия в судьбе собаки. Сейчас в этом приюте 35 жильцов. В день они съедают 15 килограммов корма. «Каш я им не варю, — рассказывает Маша, — даю мясо и сухой корм. У меня есть подруга, вот она нам на постоянной основе помогает кормом, в этом плане она одна нас фактически содержит».

Есть, впрочем, и другие помощники. Чаще всего это люди, которые узнали о приюте из социальных сетей: Маша размещает информацию о своих собаках ВКонтакте, там же идёт сбор пожертвований, там же Маша оставляет отчёты, куда ушли собранные средства. «Я стараюсь деньгами не брать, — объясняет она. — Лучше кормом. Он нужен постоянно, всегда, каждый день. Сейчас очень сильно нужны опилки и детские вещи: опилками хорошо посыпать пол в вольерах, а детские вещи — ну, одевать собак. Холодно». Будки тоже нужны, и стройматериалы, и рабочие руки не помешают. С собаками хотя бы иногда нужно гулять. «Летом, — говорит хозяйка приюта, — каждые выходные кто-нибудь из волонтёров приезжает гулять с собаками. И с детьми приезжают. А зимой очень редко».

Часто приходится обращаться в больницу. В основном — для стерилизации сук. «Суки у меня все стерилизованные, — рассказывает Маша. — Вот кобели, признаюсь, не кастрированные, нет. Всё-таки первостепенная задача — это суки». Ветеринарная клиника «Белый клык», по словам хозяйки приюта, иногда проводит операции со скидкой, помогает собакам в долг. У Маши есть счёт в «Белом клыке», куда желающие помочь переводят средства.

Иногда ситуации бывают экстренными. Совсем недавно произошла печальная история: пёс Цезарь, которого вызволили с «живодёрки», стал болеть и, хотя обследования не позволяли ставить плохого диагноза, перестал есть, потерял обоняние, ослеп, и в конце концов его пришлось усыпить. Маша сильно переживает, и слова о том, что она подарила собаке полтора года нормальной жизни, её не утешают. Впрочем, бывают и истории с хорошим концом: когда собака попадает в руки к любящим хозяевам. Правда, всегда нужно проверять, в каких условиях животное будет находиться. «Обычно уже по звонку понятно, что это за люди, нужна ли им собака, — рассказывает Маша. — Я всегда отвожу питомца сама и смотрю на условия. Потом звоню, конечно, чтобы узнать, как он там».

Одна из проблем приюта — недовольство соседей, владельцев окрестных участков. Большинство возмущено собачьим лаем, не смолкающим в приюте. Маше периодически угрожают. Несколько раз обещали жаловаться в Службу защиты животных. «Ну пусть жалуются, — пожимает плечами девушка. — У меня каждая собака зарегистрирована, всё как положено. На каждую собаку есть жетон и паспорт». Один из соседей, по её словам, шутил о том, как просто перекинуть на территорию отравленное мясо. От таких шутников защиты у хозяйки приюта и её питомцев нет. В другой раз собрали подписи, «явно левые», по словам Маши, и направили письмо в администрацию Калининграда. Представители администрации явились с проверкой, но ничего крамольного не обнаружили. Вскоре после этого Машу вызвали в мэрию и предложили земельный участок в конце улицы Дзержинского. «Я не стала отказываться, но вообще-то, — откровенничает Маша, — там пустая земля, всего 12,5 соток, воды нет, света нет, а у нас тут ручей. Ну и этого обещанного я с мая прошлого года жду».

«Однажды мне сказали, что я тут устроила концлагерь, — рассказывает Маша. — Ещё как-то сказали, что я деньги, которые жертвуют, трачу на себя. На джипе, что ли, езжу или дом строю, я уж не знаю».

Вся беседа проходит под многоголосый лай: собаки не успокаиваются — рады, что к ним кто-то пришёл. Они забираются на крыши будок, прыгают на сетки вольеров, обращая на себя внимание и стараясь понравиться. Они ведут себя так же, как детдомовские ребята: посмотри на меня, я самый ласковый! Я самый весёлый! Я лучший! Возьми меня себе!

«Новый Калининград.Ru».

Текст — Анна НОВИЦКАЯ, фото — Виталий НЕВАР